Да, именно в этот день моя милая Анечка тоже стала носить под сердцем моего ребёночка!...
Но об этом позже.
— Ну вот, милый, теперь ты официально не только отец наших дочерей, но еще и их любовник. Как ты себя ощущает в этой роли? — улыбаясь, спросила Таня, извлекла неприлично чавкнувший вялый член из вагины дочери и поцеловала его в самый кончик, как бы благодаря.
— А ещё - будущий отец и дед. Звучит дико, неестественно, но мне всё больше нравится это осознавать! Если так и дальше будет продолжаться, то я буду самым счасливым человеком на свете, — ответил я, ласково поглаживая свою неповторимо-любимую Анечку по сочному упругому бедру.
Вдруг Даша привстала, взяла мою руку и сжала. Ее уже не колотило. Она просто глубоко дышала. Затем подвинулась ко мне и спросила с серьёзным лицом:
— Спасибо, пап, за эти слова! Я так тебя люблю! — прошептала она и поцеловала меня в губы.
Это был поцелуй не дочери, но женщины. Нежный, мягкий, влюблённый.
— Всегда рад помочь, милая, — ответил я, когда она оторвалась, - Я уверен, ты будешь отличной мамой нашего ребёнка и моей любимой любовницей!
Даша ещё раз поцеловала меня в губы, а Аня тяжело вздохнула и начала подниматься с меня.
— А ты не ревнуешь? — спросил я Аню, встающую с меня.
— С чего вдруг? Ты же имеешь и любишь и Аню тоже, - ответила Аня, смешно надув свои и без того пухлые губки, отчего я сделал вывод, что она всё-таки слегка ревнует к сестре, но пытается сделать вид, что это не так, - И я уверена, что скоро тоже, как и Дашка - овуляшка, буду беременна от тебя!
В другой раз от таких слов я бы с ума сошёл, но не сегодня. Сегодня такие слова грели любящее отцовское сердце...
— Звучит прекрасно! - похвалила Таня младшую дочь.
— А ты не ревнуешь? - обратился я к жене.
— Почему я должна ревновать, когда ты имеешь обеих наших дочерей, но и про меня не забываешь? Мы ведь все вместе, одна семья. И это здорово!
— Не знаю как это произошло, но я бесконечно рада всему этому и благодарна твоей неожиданной любви к таинственной незнакомке, - добавила вдруг Даша, намекая на мои с Дианой шашни.
— Ты о Диане? А она здесь при чем?! — удивилась Аня, снова слегка ревнуя.
— Так, стоп! - возмутилась вдруг Таня, поняв, что в этой семье ещё остались секреты, - Диана тут при чём?!
— А ты маме не говорила еще? — удивился я, задавая вопрос Даше.
— Нет. Пока еще нет. Думаю теперь можно сказать, — разрешила мне Даша поведать историю, с чего всё наше семейное счастье началось.
— Что рассказать?! — не могла сдержаться Аня, всплеснув руками, отчего её сочные груди соблазнительно покачнулись, а я вдруг с восхищением отметил, что у меня опять встаёт.
А ещё я понял, что никто, кроме Даши, не в курсе наших с Дианой отношений. Я тяжело вздохнул, но начал свой рассказ:
— Видишь ли, милая, — обратился я к супруге, — с некоторого времени, пару месяцев назад, я случайно познакомился с Дианой, одноклассницей Даши, ещё не зная, что она её одноклассница.
— Ну и что? Какое отношение это имеет к нашей семье?!
Я посмотрел на Дашу, а та мне весело подмигнула и сказала:
— Переходи к сути, папочка! В нашей дружной семье не может быть никаких секретов!
— В общем, Даша спалила нашу с Дианой переписку и решила действовать. Верно, Дашенька?
— Верно, папуль. Но всё равно, без вмешательства госпожи Фортуны тут не обошлось. Если бы не тот звонок из пиццерии, то как знать, как знать... В открытую действовать я бы ни за что не решилась бы. Так и страдала бы от душевных мук до старости.
— Это кого ты старухой назвала?! - весело воскликнула Таня и швырнула в дочь подушкой, от которой ловкая спортсменка легко увернулась.
— Да шучу я, мамочка, шучу! - так же весело воскликнула Даша, обняла мать и поцеловала в губы.
Их губы и груди при этом так волнующе соприкоснулись, что я понял, что опять хочу!
— Круто! И теперь, благодаря этой случайности, я с вами? — обрадовалась Аня, не веря в свое счастье и хлопая в ладоши.
Я улыбнулся и обратился к ней, положив ей руку на голое покатое плечо:
— Был ещё один случай.
— Какой? - искренне удивилась Аня, удивлённо хлопая своими очаровательными глазищами.
— Помнишь тот случай, когда ты рассталась с парнем и решила залить горе вином?
— Ну, немного, - смутилась Аня и густо покраснела, - Я перебрала тогда и... Описялась...
— Верно, - усмехнулся я и положил вторую руку на внутреннюю поверхность влажного и пышного бедра дочери, отчего член мой окончательно приобрёл боевое положение, - А ещё в тот раз я впервые вылизал твою сладкую девочку!
Я заметил, что Таня с Дашей внимательно всё слушают, вытаращив глаза от удивления.
— Ах ты, бесстыжий, залез языком в самое сокровенное местечко дочери без спроса! - деланно возмутилась жена и звонко расхохоталась.
Аня же прикрыла открывшийся от удивления и восхищения рот ладошкой. Глаза её сияли от счастья, на них проступили слёзы любви.
— О боже! Я всё же была первой у папочки! Как же я рада! - закричала Аня, заплакала и бросилась в мои нежные объятия.
Таня искренне умилялась нашему семейному счастью, а Даша скорчила милую гримаску, радуясь за младшую сестру, что та хоть в чём-то опередила старшую.
— Более того, я хотел воспользоваться твоим чёрным входом, - добавил я слегка смущаясь.
— То есть, моей попкой?
— Ага, - подтвердил я, думая о том, что её мощный аппетитный "станок" с трудом можно назвать попкой, хотя и не спорю - эта часть тела дочери казалась мне ничуть не хуже подтянутой спортивной пятой точки Даши, которую действительно стоило именовать именно попкой, а не чем-то вроде вульгарного слова "жопень".
— А почему не воспользовался? - несколько разочарованно спросила Анюта.
Я немного смутился, подбирая слова, но всё-таки ответил:
— Ну, понимаешь, там было некоторое неприятное препятствие...
— Шоколадный батончик! - выпалила вдруг Даша и звонко расхохоталась.
При этом её аккуратные упругие титечки весело прыгали, дразня меня торчащими сосками.
Аня покраснела от слов сестры, но не ответила на её колкость своей, а лишь шепнула мне на ухо:
— Я сегодня там чистенькая. Хочешь меня туда?
После чего взялась рукой за основание члена.
Конечно же я хотел как следует отыметь свою пышнозадую дочурку прямо в её пышный зад! Ведь там я ещё ни разу не был!...
— Конечно, родная! - согласился я и уже собрался поставить мою младшую девочку раком, но меня остановила жена.
— Олег, давай не здесь. Мы все так взмокли! Пойдём в ванную!
Да, определённо, мы все пропахли потом, так что Татьяна была права - нам необходимо принять душ. Ну и отодрать, наконец, Анькину жопу! Эх, люблю порой грубоватые словечки в сторону дочек!
Первой помылась в душе Даша и, неожиданно для меня, а скорее всего, ради Аньки, объявила, что устала и идёт спать. Но вот Танечка, к моей радости, решила присоединиться к нашей с Анютой игре. А я сгорал от нетерпения, предвкушая её! Мой член давно так долго и плодотворно не работал, но я всё ещё был не удовлетворён до конца!
Мы снова направились в супружескую спальню, где нас ждала размотанная в хлам и заляпанная нашими выделениями постель. Таня сразу рухнула на неё спиной и призывно раскинула ноги. Её сочный "пельмешек" так и манил в свои глубины, но не в этот раз. В этот раз меня интересовали совсем другие глубины. Глубины заднего прохода моей красавицы Анютки!
Дочка игриво улыбнулась мне, взяла с тумбочки тюбик детского крема, обильно нанесла его между роскошных полушарий своих ягодиц, забралась на кровать, встала рачком, широко расставила свои прекрасные ноги и пышные ягодицы, а я невольно залюбовался их красотой, а главное - тонкой красной полоской пролегающей между них. Всё это происходило в полном молчании. Слова тут были излишни.
Я взял из рук дочери крем и обильно нанёс его на свой кожаный кол, подготавливая его к анальному вторжению в нутро своей ненаглядной Анютки. Затем положил левую руку на её левую ягодицу и отодвинул её в сторону, облегчая тем самым себе доступ к заветной дырочке, такой розовой, такой беззащитной и такой доступной!... Второй рукой я взялся за основание члена и приставил его к этой самой дырочке. Поводил немного, подразнил, размял. Надавил легонько.
— Ох-х-х!... - выдохнула Анечка, когда головка нырнула в уютное тёплое гнёздышко, и уронила голову в заранее подставленную перед ней промежность матери.
Таня улыбнулась мне приветливо и погладила дочь по голове, а та в ответ положила ладони на бёдра матери и принялась безо всякой просьбы неспеша лизать ту самую щёлочку, из которой выскочила восемнадцать с небольшим лет назад.
А я, наблюдая эту семейную идиллию, положил правую руку на не менее роскошную, чем левая, правую ягодицу Анечки, раздвинул её жопные полушария пошире и неспеша надавил.
Я стал продвигаться в глубь своей доченьки. Та застонала, прогибаясь под руками матери и насаживаясь на мой член. Её раздвинутые ягодицы с крошечным анусом, обхватившим папочкин орган, были великолепны в своей пышности и упругости! Анечкин анус плотно обхватывал мой член, не желая его выпускать. Бархатные девичьи ягодицы были такими сладкими, такими прекрасными, такими массивными!... Я то и дело крепко сжимал и разжимал их, оставляя на нежной коже следы пальцев и ногтей. А моя Анечка сладко стонала и яростно вгрызалась в вагину Тани, застявляя маму трепетать от ласк языка и губ дочери!...
