Сначала героиней этого моего рассказа была одна английская девушка, но потом я подсмотрела и добавила из рунета ещё несколько ситуаций. Да, забавно оказалось сравнить британскую девушку с русскими. Итак, сначала про русскую.

Девочка Помидор:

А я работаю курьером и мне приходится часто ссать в лифте, потому что жильцы в квартиру не пускают! Я до них полтора часа ехала, бутылку минералки выпила, еле-еле стою, а они... Получите-распишитесь, улыбаются, спасибо, а как спросишь, можно ли у них в туалет сходить, сразу "до свидания".: (Неужели неясно, что человек уже терпеть не может, поэтому и попросил, и если ты его не пустишь, он у тебя в подъезде где-нибудь присядет? Сначала я писала на лестнице, но там часто ходят и приходится бегать с площадки на площадку. Вот и приходится в лифтах журчать. Зимой главное вовремя успеть, чтобы к первому этажу одеться и сделать вид, что озеро не твое.:) ) Пускайте курьеров писать, граждане жильцы, в доме у вас будет чище!: (

Теперь британская девушка, тут запаситесь терпением ;-) и приготовьтесь подольше читать:

Патрисия была очень скромной и застенчивой девушкой, с обычной внешностью и немного высокорослая. Она была студенткой, и подрабатывала курьером, развозя рекламные журналы.

Затем она устроилась на почту, начала совмещать в себе обе обязанности. С утра она работала на почте в отделе сортировки, затем, после перерыва, во время которого она выпила кофе, начальник велел ей заниматься доставкой рекламных проспектов. Её напарником был Артур, молчаливый коренастый тип с белой шевелюрой, который не скрывал своей нелюбви ко всему юному, особенно ко студенткам. Патрисия не была в восторге работать с ним, но у неё не было иного выбора. Она допила чашку своего кофе, надела куртку и поторопилась за Артуром, который уже нетерпеливо ждал её, держа в руках сумку с буклетами.

У неё проскользнула мысль воспользоваться туалетом перед уходом, но поскольку туалеты находились в другом конце здания и она была очень стеснительная, чтобы попросить Артура и чтобы он узнал, куда она собирается сходить. Более того, она уже была там до перерыва, и ей на самом деле не очень хотелось. Патрисия и Артур направились разносить почту в свой район, который находился на противоположном конце города. Заодно Патрисия подкидывала и рекламные буклетики в почтовые ящики.

Движение на дорогах было интенсивным, по сравнению с тем, что за полчаса до этого. Погода была дождливой, холодной с сырой, и даже пыхтя под тяжестью сумки, Патрисия тряслась от холода.

Прошло не так много времени, с тех как Патрисия почувствовала острую потребность пописить, которую она сначала попыталась проигнорировать.

В течение 15 последующих минут желание пописить сменилось от острого до почти незаметного, но несомненно ей становилось всё хуже. Вскоре она уже всё время хотела в туалет, и она начинала уже сожалеть о том, что выпила так много кофе перед выходом. Будучи застенчивой, она боялась сказать Артуру, что хочет в туалет, но решила, что как только они окажутся неподалёку от общественного туалета, она этим воспользуется. Прошло ещё немного времени, а мочевой пузырь Патрисии уже основательно наполнился, и она постоянно озиралась в поисках, где бы можно было предполагаемо сходить.

Они уже были в районе коттеджей, с чередующимися домами среди садов, и конечно же было мало шансов найти здесь публичный туалет. Она нацелилась терпеть ещё дольше, ещё больше сожалея, что упустила возможность сходить в туалет перед тем как они выходили.

Когда они добрались до конца улицы, Артур заметил забегаловку и предложил зайти перекусить. Патрисия решила, что вот настал её шанс, поскольку была уверена, что там же будет и туалет, и она забежит туда даже не спрашивая.

К этому времени её мочевой пузырь уже вздулся, более чем когда либо раньше, и поэтому она хотела освободить его побыстрее. Боль внутри всё нарастала с мыслью, что вот уже скоро, и Патрисии приходилось сжимать себя волевыми усилиями.

Но заведение оказалось не более чем комнатой со столами и окнами. Патрисия всё же надеялась, что где-то здесь есть скрытый туалет, но ничего такого не увидела, кроме как припаркованных колымаг и телефонной будки.

Патрисия решительно отказалась пить что-либо, прежде чем освободится её мочевой пузырь, но Артур купил ей также чашку кофе и потом заставил выпить, с саркастическим замечанием, что вон-де студенты отказываются от приличных напитков, а потом покупают где-нибудь пиво, напиваются, и портят престиж почты своим поведением. Патрисия не смогла отказаться, взяла кружку, пыталась пить медленно, надеясь, намереваясь оставить половину недопитой, но Артур подождал пока она допьет, и только тогда они вместе вышли.

Пока она стояла у стойки со скрещенными ногами, это помогало её сдерживать мочевой пузырь, и единственное что бы её помогло, если бы она выпустила из себя немного. Если бы у неё была юбка, это можно было бы сделать стоя, расставив пошире ноги, сквозь трусики, пустив струю падать вниз.

Мочевой пузырь уже наполовину выпирал спереди как достаточно полный. Подобное ей было уже не впервой, ввиду её застенчивости, но обычно вскоре находился туалет поблизости, и она успевала справить свои дела, не описавшись в штаны. Однако этим утром она уже терпела больше обычного, и они уже порядком кружили, и Патрисии хотелось писить как никогда раньше.

Она сказала себе: потерпи мой дорогой, дождись когда мы окажемся в туалете, не нахулигань здесь.

Прошло ещё 20 минут, и Патрисия пребывала всё в том же положении. Мочевой пузырь болел и просился наружу, она уже переминалась с ноги на ногу, старалась только чтоб этого не заметили другие, особенно Артур.

Выпитое в забегаловке тем временем уже закончило свой путь в мочевой пузырь и удвоидло его содержимое, так что внутри у неё всё кричало. Она постаралась применить как следует свои усилия, чтобы держать свой мочевой пузырь, а но всё просился и просился.

Когда ей приходилось стоять, она стояла со скрещенными ногами. Вскоре она уже стала задерживаться у каждого почтового ящика, скрещивала ноги, и немного управившись, продолжала путь. Она думала, не возникло ли у Артура каких подозрений насчёт её такого странного поведения, но моча мешалась внутри уже так сильно, что теперь важнее было позаботиться о себе, чем думать о том, как лучше скрыть от Артура.

Они уже подобрались ближе к центру, но и здесь она не могла заприметить намёка на туалет, кроме как присесть на улице. Её казалось уже, что придётся терпеть вечно, стискивая внизу мочевой пузырь писательную дырочку, в то время как они двигались от дома к дому.

В конце улицы она была уже абсолютно беспомощной. Внизу живота в области мочевого пузыря что-то пульсирвало, и как ей казалось, мочевой пузырь выпирал из штанов на несколько сантиметров.

Затем они пошли по двум параллельным улицам, она по одной садовой улице, Артур по другой. Каждый шаг болезненно откликался натяжениями изнутри, и поэтому болело ещё больше. Но она крепко стиснула себя где надо, и решила, что ничего не просочится в трусики и наружу, пока она не доберется до туалета. Была даже мысль заскочить в сей-то сад и опорожниться там, но как перед этим перелезть через забор, особенно с полным мочевым пузырём?

Имея знания по биологии, она знала, что мочевой пузырь эластичен, и надо только чтобы он со временем растянулся, вмещая всю жидкость внутри себя. Уже поступали сигналы, что мочевой пузырь растянут сверх обычного, но она решила, что со временем он сможет растянуться ещё больше.

Она прикидывала, как вполне сможет протерпеть последний час, если мочевой пузырь не наполнится ещё больше. Но мочевой пузырь словно наполнялся всё больше и больше, и вскоре Патрисия уже была в агонии.

Она еле терпела, и утешала себя словами о том, что раз уж она протерпела столько, то сможет продержать внутри себя тот же объём, пусть даже к нему ещё прибавится, ещё немного. Она предвкушала, что когда же появится наконец туалет, то тут же побежит в него. Но суровая действительность того, что её приходилось напрягаться дальше и дальше, уже довела её до отчаяния, и она не знала, что делать дальше. Туалета как не было так и не было, и она старалась терпеть, словно это было так просто, как вначале. Патрисия уже допускала мысль, что описается посреди улицы, или по меньшей мере чтоб легче было держать, выпустит немного в трусики.

В следующей квартире их пригласили внутрь, и она хотела попросить воспользоваться туалетом, но не успела.

Ещё через 15 минут они были уже на следующей улице. Патрисии уже так не терпелось, что у неё с трудом получалось передвигаться нормально. Мочевой пузырь действительно растянулся и кажется был готов лопнуть, для этого не хватало только малейшего толчка. Поэтому она переставляла ноги плавно, чтобы это не очень оказывало влияния на мочевой пузырь с его содержимым. Усилие, требуемое держать его закрытым, становилось всё более непереносимым, и Патрисия дошла до точки, когда она должна была как-то найти туалет, так как не могла терпеть ещё больше.

Единственная вещь, о которой она думала, это попроситься в туалет в одном из домов, куда они разносили почту, но её скромность удерживала её от этого. Оставалось надеяться, что случится чудо, что её саму пригласят и предложат туалет.

Но ничего такого не случилось, и она держала свои ноги скрещенными, чтобы уменьшить нагрузку. Мочевой пузырь казалось уже выпирал на 5-8 сантиметров спереди её, а она всё пыталась уменьшить боль и защитить его от чего-либо давящего.

Уже не получалось думать о чём-либо другом, она даже отвлеклась от своей работы, и дважды она засомневалась в том, правильно ли кидает письма по ящикам. В третий раз, ей показалось, что она точно перепутала не то письмо, и осознала, что это повод постучаться, чтобы забрать письмо назад.

Следовательно, подумала она, появится шанс воспользоваться туалетом, и надеялась, что откроет домохозяйка, перед которой Патрисия меньше стеснялась попроситься в туалет.