Ехали на электричке четыре часа, смеялись, веселились - Новый год все-таки. На станции их встретили родственники. Семья из трёх человек, как и Пашина. Мама, папа, сын.

- Здорово, меня зовут Антон!

- Привет, меня - Паша!

Мальчики крепко, по-деревенски пожали друг другу руки. По дороге Паша узнал, что Антон - его троюрный брат по маминой линии. Антону, также как и Пашуле, было 12 лет от роду. Высокий, худой, смуглый, он напоминал Пашу. Только волосы его были темные, в отличие от светлых Пашиных. Паше сразу понравилась эта деревенская добротность и незамысловатая красота Антона. Он был одет в темно-синюю куртку, толстые штаны и валенки. Пока взрослые решали свои дела, мальчики пошли вперед.

- Сразу сдружились! - обрадовался глава деревенской семьи.

- Вот хорошо, а я волновалась. Теперь все каникулы вместе пробегают! - причитала мама пашки.

Вечером, в честь приезда городских гостей устроили шумную гулянку. Еда была простая, но в очень большом количестве. Взрослые напились, пели и плясали:

"А я только с мороза, ЭХ, А я майская роза, УХ, твою мать!"

Все были пьяны и веселы, взрослые, не стесняясь, размахивали ногами в бурной пляске.

- Давай выпьем вина, - предложил Антон своему брату.

Паша сейчас особенно был открыт всему новому, так что с радостью согласился.

Мальчики ушли в другую комнату, взяли закуски, выпивки и по-взрослому сели. Для подростковых организмов выпитого было много. Антон выпивал иногда с друзьями, а Паша - в первый раз сегодня выпивал. Так что его развезло сильно, Антона меньше, но тоже пошатывало. Взрослые, конечно, не заметили этого, куда там, сами на ногах не стояли. На утро у всех болела голова, у всех было одно несчастье - похмелье. Так что пришлось праздник продолжить, радостны и веселы деревенские гулянки.

***

В четверг в деревне банный день. У родственников Лановых была своя баня, которую сегодня топили. В честь приезда гостей всё было особенным, праздничным. Сначала мылись мужчины. Баня была маленькой, на два-три человека. Решили, что первыми пойдут мальчики. Паша понял, что пора действовать. За прошедшие дни они успели сдружиться с Антоном, доверяли друг другу. Однако сложно было предположить, как отреагирует этот деревенский парубок. Никаких наклонностей к голубизне он не проявлял. "А какие, собственно, могут быть приметы?" - подумал Паша. Антон - мальчик открытый, добрый, не сказать, что мягкий, но не вредный. Глупым он тоже не был, так что можно просто поговорить, показать все выгоды. Впрочем, было тут еще кое-что.: Ведь они - братья. Пусть не родные, но кровь-то одна. Для Паши нравственности не было, а потому и вопрос такой не стоял, наоборот было в этом что-то особенно извращенное, а значит сладкое. Но Антон мог повести себя не предсказуемо. Изнасиловать его как Борю, нечего было, и думать - он сильнее, речь могла идти только о добровольном, братском трахе. В крайнем случае, придётся упрашивать, ничего не говорить взрослым, хотя Антон не был похож на доносчика, зачем это?

Паша положил вазелин в карман "Для задних губ", - ухмыльнулся.

- Собрался? - весело спросил Антон.

- Побежали, - скрывая волнение, ответил Пашка.

Мальчики шли по расчищенной от снега дорожке. Паша пытался вспомнить, что говорил Боре, в принципе, он и тогда говорил, что думал. Значит сейчас надо сказать тоже, но другими словами, более взрослыми. Родители, растопив баньку и подготовив всё, ушли на застолье.

Паша и Антон зашли в предбанник, из-под щёлки в низу двери шёл пар.

- Здорово натопили, крепко, - со знанием дела сказал Антон.

Сначала сняли куртки, затем валенки, остались в обычной одежде. Раздевались неспеша, без смущения. Если бы Паша не замышлял соблазнить брата, он вряд ли пошёл бы в баню, мыться голым рядом с мало знакомым мальчиком, застеснялся бы. А так ничего. Мальчики сняли рубашки, обнажив свои юные мужские груди. Антон был покрепче Паши, хотя и не намного. Те же детские соски, тот же желобок на животе. Вскоре они остались в одних трусах: Паша - в своих любимых голубых семейках, Антон - в старых серых семейных трусах. Теперь предстояло избавиться и от них, Паша повернулся к Антону задом, нагнулся, как будто так удобнее и снял трусы. Получилось, что его попа была на уровне паха Антона. Когда он повернулся, то увидел сокровище мальчика во всей красе. Хуй троюрного брата был побольше его, и яйца, как будто шире. Особую значительность придавали несколько чёрных волосков (У Паши волосы на лобке как-то меньше бросались в глаза.)

- Пойдем париться, - весело сказал хозяин баньки.

Зашли в парилку, клубы пара чуть скрывали мальчиков друг от друга. Антон предложил попарить Пашку, "ложись", говорит. Паша лег на длинную деревянную полку. Он чувствовал, как его попа вызывающе чего-то ждала. Антон взял веник и начал прохаживаться им вдоль всего тела Пашки. Ничего более сексуального Паша и представить не мог, он буквально изнывал от желания. Антон начал не жалея бить брата по попе.

- Сильнее, ещё! - Паша стонал от сладострастия.

Мягкий веник ложился на тело растлителя, а тот, так и хотел, чтобы его били больнее и больнее. Его член встал торчком, капельки порочного пота бежали по всему его телу. Потом Паша стал бить веником по телу брата. Особенно ему нравилось бить по красной, как будто смеющейся жопе. Раз, два, Раз, два.

Напарившись вдоволь, мальчики сели на полке. Паша понял - сейчас или никогда.

- Антон, послушай у меня к тебе предложение. - Весело начал Павлик. - Я просто всегда хотел попробовать заняться сексом с мальчиком. Просто попробовать, каково это. Но только один раз, но я боюсь, что я предложу, а другой мальчик посмеется и всё расскажет родителям. Скажи, ты никогда не хотел?

- Ты что голубой?

- Да, нет, мне просто интересно, ну что в этом такого?

- Ну, я не знаю, мысли всякие приходят, но я никогда не делал ничего такого.

- Предлагаю попробовать, и пусть это останется между нами.

- Я согласен.

Паша обнял брата. Их липкие от пота тела соприкоснулись. Грудь к груди, член к члену. Антон лёг, а Паша залез на него как на девочку, и начал целовать его в жаркие губы. Они целовались в засос долго и нежно. Паша трогал и обнимал брата так страстно, как профессиональный любовник. Он целовал его шею, а руками в тоже время изо всех сил мял его толстую попу. Он сел на корточки, так, что его попа оказалась на ногах Антона. Тот приподнялся и начал нежно водить руками по груди соблазнителя, целовал его в пупочек.

- Отсоси у меня, пожалуйста, - хриплым голосом просил Антоша.

- Конечно, дорогой.

Антон опустил ноги с полки, а Паша сел внизу, у него между ног. Его взору представилось хозяйство брата. Сначала он нежно стал облизывать яйца мальчика. Целовал лобок, вылизывал. Член Антона по длине был как Пашин, но потолще. Поэтому Паше особое удовольствие доставляло, потихоньку запихивать его к себе в рот, ощущая эту пупырчатую кожу стенками губ. Он аккуратно открыл залупу и обсосал её со всех сторон.

- Вот так, да! - стонал от удовольствия мальчик

Паша обхватил попу ебателя руками, и, упершись, стал ритмично водить головой вверх-вниз. Антон блаженствовал, он сам ничего не делал, в то время как Паша уже вспотел, от беспрестанного сосания.

- А-А-А-А-А!!!

Антон вытащил член из похотливого Пашки, и, заставив его держать рот открытым, направил тонкую струйку в глотку брата.

- Как вкусно! - Паше тоже понравилось. - Антон я хочу тебя выебать в жопу! Сейчас принесу вазелин, готовься.

Паша выбежал в предбанник с торчащим членом, мокрыми руками нашёл вазелин, и помчался к толкавшему ему в рот пацану.

Когда он вошёл, то увидел такую картину: Антон стоял раком. Его голова была опущена почти до пола, а жопа задрана выше всего. Ноги нагло расставлены в стороны. Жопа была мокрая от пота и желания.

- Ты что хочешь меня трахать в попку? - притворно испуганным голосом спросил Антоша-поебоша. - Неужели ты вставишь свой хуй в мой задний проход, в мою толстую кишку?!

- Точно! Щас будешь пидором!

- Так возьми же меня!

Паша от предвкушения поебы был в экстазе, он подошел к своему деревенскому родственнику, и со всей силы пнул его ногой по жопе, потом, сев на корточки, стал тыкать среднем пальцем правой руки в дырочку Антона. Дырке явно не понравился такой посторонний предмет, между тем Паша не жалея тыкал, его палец был уже полностью внутри Антона. Потом Пашка стал, не торопясь, тщательно, вымазывать вазелином попу брата. Помазал вокруг, само отверстие и даже внутри все обработал.

- Расслабься и двигайся со мной, милый, - Паша был готов.

Член мальчика так сильно стоял, что его даже, оказалось, сложно разогнуть, но, справившись со своим маленьким другом, он поставил его под прямым углом. Потом сразу резко вошёл в попу друга, вставив до конца. Паша удивился, что Антон даже не вскрикнул. Да, что говорить - в деревне все парни здоровые, в том числе и трахнутые. Паша ритмично двигался, а Антон, упершись руками в деревянный пол бани, водил жопой в такт, он немного постанывал, то ли от боли, то ли от наслаждения.

Прекрасные духи, привлечённые острым запахом похоти летали вокруг сладкой пары. Посматривали на юных отроков, любовались нагими и прекрасными их телами. Кружили, веселясь, Паша заметил их, но наслаждение телом брата было сильней. Тонко и сладко звенели банные нежити, жутко и страстно от них становилось.

От исступления и непередаваемой свободы Антон стал похрюкивать и повизгивать. Как бесноватый смеялся безумный Паша. Духов становилось всё больше, уже места им не хватало в узкой баньке. Толкались, чтобы поближе посмотреть на происходящее действо, пришлось мальчиков потеснить.

- Пошли прочь! , - Паша неистово хохотал, отгоняя надоедливых.

Красный огонёк зажёгся в его глазах, разве это прежний зажимчивый и угрюмый Паша? Он как будто что-то новое узнал и понял.

- Чувствуешь, какой я плохой?! - ревёл он, изо всех трахая, стоящего раком в маленькую заднюю дырочку.

- Ой, подумаешь! - этот извращенец действительно кайфовал от сладостной боли.