На дворе в ту пору октябрь стоял. Не сказать, что холодно было, нет. Однако, под вечер крепко посвежело. Небо затянулось тяжелыми грозовыми тучами, угрожая вот-вот разразиться по-осеннему холодным, проливным дождем. Прохожие суетливо проходили мимо меня скорым шагом, не обращая особого внимания. Ничего особенного в молоденьком парнишке, курящем сигарету за сигаретой, не сыскать. Худощав, простенько одет, взор рассеян и затуманен, хотя и задумчив, вместе с тем. Типичный представитель будничной "серой массы", в общем. Никому дела нет, да и быть не должно до его мелких, в глобальном масштабе, неурядиц. Всего-навсего "залетела" подруга. Что ж с того? С кем не бывает? Не я первый, не я последний. Об аборте и речи быть не могло, губить едва зародившуюся, но уже человеческую жизнь-это не то, что молодой человек в моем лице мог себе дозволить. Раз случилось-значит судьба, и наперекор ей идти в мои планы не входило.

Но в то же время, о женитьбе на упомянутой барышне я даже не задумывался. О каком браке могла идти речь, покуда моя сумасбродная дамочка оказалась истеричной стервой чистой воды? Да, красавица. Да, хозяйственная. Да, дипломированный специалист и всё такое. Однако, при этом ревнивая до безобразия. Меркантильная до ужаса. Да ещё и расчетливая до мозга костей. Выяснилось, что "залет" был не совсем случайным. Нет. Даже не так. Он был совсем не случайным. И если первые несколько пунктов я пытался списать на временные капризы молодости, то последний аргумент перевесил чашу весов со всеми достоинствами и положительными качествами в сторону разрыва отношений. Окончательного и бесповоротного. Коль рубить-так под самый корень. А вот ребенок проблемой быть не мог, равно как и его появление на свет. За грехи родителей дети ответа нести не должны и я решил, что будет наше чадо расти на радость родителей, пусть даже и не быть нам никогда более вместе.

Приблизительно такой ход мыслей имел место в тот день в моей голове. Задуматься о сиюминутном меня вынудили первые капли, обещавшего стать затяжным, дождя. Асфальт очень быстро укрылся влагой и стал стремительно плодить лужи на своей поверхности. Оставаться под открытым небом более не представлялось возможным и я поспешил скрыться от него в ближайшем кафе. Где заночевать я пока не придумал. Идти к друзьям со своими проблемами не очень хотелось, а больше в чужом городе (я ведь с периферии на учебу приехал) никого у меня не было. Выпив пару чашек горячего чая, и перекусив двумя бутербродами, я решил оплатить счёт и всё-таки ехать к одному из друзей, на улице уже прилично стемнело и настало самое время подумать о ночлеге.

На самом выходе из кафе я без особого интереса скользнул взглядом по рекламной стойке, и заинтересовался красочными флаерами, в изобилии торчавшими из карманов приспособления. Вытащил один из них, осмотрел. Рекламная листовка приглашала посетить с акционной скидкой ночной клуб, располагавшийся в соседнем квартале.

Сложно сказать почему, но мне захотелось воспользоваться этим приглашением, хотя танцевать я вовсе не люблю, да и настроения для посещения публичного заведения особого не наблюдалось. Но я всё же вернулся на своё место в кафе, заказал уже не чай, а бокал пива и стал коротать время до открытия клуба за просмотром буржуйских клипов, транслировавшихся по ящику администрацией заведения.

Ближе к одиннадцати часам я засобирался отчаливать. К тому моменту во мне уже уютно расположились целых два литра пива. Хмель сделал своё дело, и все мои проблемы перестали казаться мне чем-то сложным и трудноразрешимым. Даже настрой на поход в клуб нарисовался.

До самого клуба добрался пешком, даже не заметив времени пути. На входе передал кассиру флаер и оплатил оставшуюся часть наличкой. Охрану минул без проблем и, наконец, оказался во внутреннем помещении. Грохотавшая музыка, в сочетании с пульсирующим ей в такт освещением, моментально погрузила меня в неповторимую атмосферу ночной жизни большого города. Тяжелый воздух, пропитанный запахом алкоголя, табака, парфюмов и разгоряченных человеческих тел, в одно мгновение наполнил мои легкие, вынуждая закурить и немедленно отправиться к барной стойке, дабы заказать выпить. Пока бармен цедил стопку водки для меня, я устроился поудобнее на стуле и стал осматривать публику, обернувшись в сторону танцевальной площадки. Народа собралось уже более, чем достаточно. Молодые люди пили за столиками, танцевали, знакомились, смеялись и веселились. Симпатичных девушек в откровенных нарядах было предостаточно. За ними было особенно интересно наблюдать. Почти все они были заняты кавалерами, бесцеремонно лапавшими, и целовавшими своих красоток во время танца. Очень скоро мне надоело пялиться на людей, и я вновь обернулся к стойке бара лицом. Одним махом опрокинул в себя рюмку водки и, закурив её сигаретой, жестом заказал бармену повторную порцию. Затем достал мобильный телефон и стал набирать злобное сообщение своей "любимой". Степень опьянения, достигнутая мной, находилась на той отметке, когда становится жизненно необходимо разобраться во всех проблемах, и непременно доказать свою правоту. Я долго набирал сообщение, потом ещё дольше редактировал. А когда наконец собрался его отправлять- оказалось, что я уже передумал выяснять отношения. Мысленно обозвал себя идиотом, сунул телефон в карман и вновь закурил сигарету. За то время, пока я строчил сообщение у меня сменился сосед справа. Точнее соседка. Теперь вместо гламурного парня, бухавшего, подобно мне, в одиночестве. На барном стуле, отныне, восседала не менее гламурная темноволосая девица в ультра коротеньком платьице цвета морской волны. Изящно закинутые одна на другую ножки, облаченные в чулочки в крупную клетку сходу приковали к себе моё внимание, а открытые туфельки на высоченной шпильке добавили к облику девушки шика, великолепия и женственной агрессии. Красотка осматривала зал несколько высокомерно, периодически затягиваясь дымком длинной, тоненькой сигареты. Казалось, она не то высматривает кого-то из общей массы танцующих, не то ожидает кого-то. Я решил закинуть удочку на предмет знакомства (степень опьянения предполагала уверенность в собственной неотразимости и привлекательности для противоположного пола) и, приблизившись к её аккуратному ушку, украшенному золочённой сережкой, громко спросил могу ли я угостить её коктейлем. Девушка как-то нехотя перевела взгляд на меня, довольно бесцеремонно оглядела меня с ног до головы, и не очень приветливо ответила:

- Ну, попробуй.

Она заказала "Голубую лагуну" и как только получила напиток- тупо отморозилась от меня, вновь уставившись в зал. Я попытался завести с ней разговор, но она безучастно слушала мои вопросы, отвечала что-то односложное и, потягивая коктейль, вновь и вновь переводила взгляд на танцпол, всем своим видом демонстрируя полное отсутствие интереса к моей персоне. Безусловно, я был вне себя от ярости. Ещё никогда меня так нагло не отшивали. Я решил высказать пиголице всё, что думал о ней и опять поднёс губы к её ушку:

- А причину такого игнора можно было бы и объяснить.

Она недовольно оглянулась на меня и ответила:

- Триста гривен. Такая причина тебя устроит?

Я недоуменно переспросил:

- Что триста гривен? Это ты к чему?

- Триста гривен в час, пятьсот за два часа. Ты готов за меня заплатить? Не думаю, что готов, у меня глаз на мужиков наметанный. Так что время на тебя тратить мне смысла нет, извини, ничего личного. За коктейль-спасибо, но мне работать нужно.

После этого она грациозно соскочила со стула и, призывно виляя аппетитнейшей попкой направилась в гущу танцующих.

Я замер в искреннем изумлении. Никогда ранее проституток вживую не видел и уж тем более не общался. Несколько иной образ жизни вёл, и определенные убеждения относительно платы за секс имелись.

Меня посетила мысль о том, что зла держать на "жрицу любви" не стоит. У неё свой, сугубо материальный, интерес к мужчинам. Через некоторое время я ещё раз увидел её, но уже в компании немолодого, седовласового человека лет пятидесяти. Судя по его недешевому прикиду-мужичок был весьма состоятельным господином. Темноволосая чертовка держала его под руку и уверенной поступью вела к выходу. Очевидно, торг успешно завершился в её пользу и сделка была на мази. Я с интересом и некоторым сожалением поглядел им вслед, позавидовав возрастному кобелю. Пусть и за деньги, но вскоре он поимеет едва ли не самую красивую из всех девушек в клубе.

Я взглянул на часы, известившие меня о третьем часе ночи и подумал, что про ночлег ни с кем из друзей я так и не договорился, а сейчас уже слишком поздно кому-либо звонить. Уйти из клуба уже очень хотелось. Но выбора не было, я решил дождаться утра здесь и тогда уже подумать о съеме какого-нибудь угла. Однако, меня не на шутку клонило в сон и я, отбросив в сторону смущение, положил руки перед собой на стойку. Уперся в них лбом, и блаженно смежил веки. Но стоило мне слегка задремать, как меня тут же потревожили легким похлопыванием по плечу. Возвращаясь в сознание из сладкого плена царства Морфея, мне подумалось, что это наверняка кто-то из охранников, и меня сейчас попросят удалиться восвояси. Каково же было моё удивление, когда я поднял глаза на возмутителя моего спокойствия. Надо мной стояла давешняя знакомая в платье цвета морской волны. На этот раз выражение её лица было не холодным и высокомерным, а выразительным и отчего-то слегка озабоченным или обеспокоенным, я сразу не разобрал. Она наигранно улыбнулась, блеснув рядками ровных, белоснежных зубов, и без обиняков спросила у меня:

- Поможешь?

Не совсем понимая смысла её обращения также незамысловато, ответил на вопрос вопросом:

- Чем?

- Мужем моим часок побудь.

- Не понял. В каком смысле?