Низкие штакетники совсем не скрывали убожество приусадебных участков, хлопающий на ветру полиэтилен, сорванный с ржавых теплиц, хлам, тут и там валяющийся безобразными кучками.
Дом 16 практически ничем не отличался от остальных домов, разве что все окна, выходящие на улицу были наглухо закрыты ставнями.
Борис вопросительно обернулся к Дине. Дина скупо кивнула.
Они вышли из машины и поднялись на высокое мокрое крыльцо. Борис, встав перед облупленной, ветшающей дверью, громко постучал. Потом еще раз.
Звонкая капель заглушала все прочие звуки из дома, так что женский голос, раздавшийся из-за двери, прозвучал неожиданно и очень явственно, как будто никакой двери между ними и не было.
- Кто?
- Собес, - громко произнесла Дина.
Замок щелкнул, скрипнула дверь.
Дверное полотно закрывало хозяйку о Дины, но она увидела как Борис сделал едва заметный, экономный толчок, раздался вскрик, грохот падающего тела.
Вслед за Борисом Дина вошла в темную прихожую и плотно закрыла дверь.
- Кто: Что: - извивалась на полу, пытаясь подняться, мать семейства из того самого видео.
Она была одета в белый спортивный костюм, высветленные волосы собраны в пучок, на пальцах ног свежий педикюр - в доме ощутимо пахло ацетоном.
Дина автоматически отметила, что у женщины очень ухоженное, но совсем невыразительное лицо - видимо, маска, которую она носила на съемках, призвана была скрывать не только ее личность, но и внешность.
- Что вы себе: позволяете?! - задыхалась то ли от гнева, то ли от ужаса Гречишная Ирина Сергеевна - именно так она значилась в документах, которые Дина нашла в архиве.
Ирина уже было поднялась на колени и попыталась встать, но глухая Борисова оплеуха опрокинула ее навзничь, затылок громко приложился о деревянный пол. Серые глаза женщины слегка расфокусировались.
Пора.
- Помолчи, свинья: - бесцветным голосом начала Дина, по одной бросая на медленно приходящую в себя Ирину цветные карточки - снимки с экрана самых сочных эпизодов.
Одна из карточек упала прямо на лицо женщины и соскользнула на грудь. Ирина вздрогнула, подцепила цветной квадратик, мельком взглянула, глаза ее широко распахнулись, она подавилась вскриком, потом завыла - сначала тихо, потом все громче и громче, пока не заорала в голос.
Дина кивнула, и Борис ударом ноги в живот прервал это звериный вой. Дождавшись окончания приступа мучительного кашля, Дина швырнула Ирине очередную карточку, на этот раз белую:
- Слушай внимательно, повторять не буду, - отчеканила Дина. - На этой карточке адрес. В следующий четверг ты со всеми своими выблядками приедешь туда и устроишься на работу горничной. Там тебя будут ждать. Остальные инструкции получишь на месте. Здесь скажешь, что уезжаешь по программе переселения. Если оставишь след - не обессудь. Поняла?
Ирина с ужасом смотрела на Дину и не отвечала. Дина кивнула. Борис замахнулся, и женщина сжалась в дрожащий комок.
- Поняла!? - повысила голос Дина.
- Да: Да: Я: я все сде-е-елаю: - зачастила, всхлипывая, Ирина, до которой стало доходить, что неминуемая, казалось, смерть почему-то разжала пальцы на ее горле.
- Хорошо. И еще. Надумаешь в прятки играть - уже в пятницу ориентировки на тебя будут во всех ОВД страны. Ты мне, конечно, пока нужна - но не настолько, чтобы гоняться за тобой.
Дина толкнула дверь и вышла на крыльцо. Влажный, холодный воздух наполнил легкие.
ВАРВАРА
- Да что вы переживаете, Варвара Ивановна! - Вероника Матвеевна преданно таращила на Варвару честные глаза. - Это же обычное дело! У нас вон площадь простаивает, а женщине, врачу, между прочим, нужен кабинет для приема клиентов.
- Знаю я ваше "обычное дело" , дорогая моя! - Варвара во всю наслаждалась, разыгрывая крутую начальницу. - После этих ваших "обычных дел" или выговор или вообще увольнение!
- Да как же это - выговор! Побойтесь бога! - притворно возмутилась Вероника, в свою очередь наслаждаясь веселой игрой по перебрасыванию словами. - Одни же выгоды! Вы просто поговорите с Миланочкой, а там сами все и решите! Потом еще спасибо мне скажете!
Вот уже неделю как Вероника обхаживала Варвару Ивановну, пытаясь пристроить к ним в подвал свою знакомую. Варваре казалось это весьма неудобным, требующим постоянных усилий и вообще глупостью в свете весьма пикантных отношений, с недавнего времени бытующих в их маленьком коллективе.
Но упрямая Вероника не сдавалась, напрочь игнорируя голос разума (то есть аргументы Варвары Ивановны) и с упорством, достойным гораздо лучшего применения (в работе, например) , донимала начальницу.
Варвара театрально закатила глаза, и обреченно вздохнула.
- Ну, что с вами делать! Ладно. Поговорить - это можно! - смилостивилась она. - Но я ничего не обещаю.
- Вот и славно! Вот и ладушки! - заторопилась Вероника. - Через часик удобно будет? Ага, ага, через полтора.
Она выскользнула бочком из кабинета, а Варвара Ивановна в который раз сокрушенно подумала о своей мягкотелости. Ха! Мягко-телости! Вот уж точнее не скажешь: за последние месяцы она немного набрала вес, и ее слегка выпуклый животик и аппетитно округлившаяся попа стали источником бесконечных Тининых шуток и саркастических комментариев.
Надо бы взять себя в руки. Хотя, ребятам, вроде, нравится. Да и Тина ее телом, мягко говоря, не брезгует.
Варвара Ивановна подошла к зеркалу, повертелась перед ним, оценивая масштаб катастрофы, решила, что в одежде вообще ничего не заметно, и, удовлетворенная, вернулась за рабочий стол - надо было срочно сводить графики.
***
Деликатный стук в дверь отвлек ее от бесконечных колонок все время норовящих перемешаться цифр и дат. Она взглянула на часы. Ого! Полтора часа пролетели совершенно незаметно.
- Войдите.
