- А поконкретнее, пожалуйста! Конкретнее, что именно? Не сочиняй только, что у тебя на мои прекрасные глаза так встал!

- У Вас очень красивые глаза! А встал: ну, потому что и всё остальное тоже очень красивое:

- Что "остальное"? Я хочу слышать! Говори, говори, не стесняйся.

- У Вас очень красивая грудь, - выдавил я из себя.

- Ага, значит, сиськи мои понравились, - продолжала веселиться Людмила Фёдоровна. - И что? И всё? Больше ничего?

- Нет, ну, как же: - продолжал я мямлить, - у Вас фигура очень интересная:

- Ты можешь точнее говорить или нет?"Фигура" - понятие растяжимое! Сиськи - это тоже "фигура" :

Я собрался с духом и выпалил:

- У Вас очень красивая: э: бёдра и ноги и:

- Ты, видимо, хотел сказать "жопа"? Так?

- Так! - выдохнул я.

- Ну, так скажи это по-русски, что ж ты меньжуешься, ёб твою мать! Так и скажи: "Красивые сиськи, красивая жопа!"

- Людмила Фёдоровна, у Вас очень красивые сиськи и потрясающе роскошная жопа! - выдал я наконец. И совсем расхрабрившись, добавил: - Ещё меня очень торкнуло, как Вы писаете!

- А-ааа, вот, значит, на что ты дрочил?! ! - прогремела Людмила Фёдоровна в ответ. - Возбудился оттого что я ссала. Я ещё тогда заметила, какой у тебя стояк. Какой же мелкий поганый извращенец! Признайся - ведь ты подгладываешь за мамой, когда она писает или ходит в душ! Да или нет?? !

- Нет, Людмила Фёдоровна, честное слово, никогда не подглядывал! Я один раз случайно увидел: мама дверь в туалет забыла запереть, а я вошёл: Но мне это тогда очень не понравилось. Очень стыдно было:

- Вот оно как! Стыдно ему было! Стыдно - это оттого что родную мать на горшке застал. А за чужой тётей подглядывать - это, значит, не стыдно, так что ли? Ну, ты и паразит! - За весёлостью в голосе Людмилы Фёдоровны проскальзывали грозные нотки. - Ладно же, сейчас ты получишь за это по полной!

Я, не дожидаясь, дальнейших распоряжений, повернулся к Людмиле Фёдоровне спиной и наклонился, подставляя ей свою уже хлебнувшую за сегодня попку.

- Что ты мне жопу-то свою подставляешь? - услышал я её рык. - Я тебе этого не приказывала пока! - И она довольно чувствительно шлёпнула меня. - Полезай в ванну и ложись на спину.

- А зачем?

- Ты, паршивец, ещё вопросы задаёшь! Полезай, говорят! Раз ты так любишь дрочить, глядя на то, как женщина писает, я тебе это удовольствие доставлю по полной! Лезь в ванну и ложись на спину. Откроешь ротик, я тебе в него нассу. А пока буду ссать, подрочу тебе как следует - вот ты кайф-то и словишь!

ТАКОГО оборота я никак не ожидал! Нет, конечно, было круто и смотреть на Людмилу Фёдоровну, восседающую на унитазе, и стоять голеньким перед ней, и даже круто было, когда она меня шлёпала, а потом порола, но представить себе, что она будет ссать мне в рот - это было уже слишком!

- Людмила Фёдоровна, а может, не надо? - заскулил я в ответ. - Я больше не буду, честное слово!

- "Не буду"??? Как же! Так я тебе и поверила! Давай, полезай без разговоров! Такое паскудное поведение надо наказывать! Вот захочешь в очередной раз подрочить, и вспомнишь, как я тебе в рот ссала, авось, перехочется!

Я собрался с духом и заверещал, что, мол, это уже извращение какое-то и что я не полезу ни в какую ванну. Сказать по правде, я уже был здорово напуган таким поворотом. Эта женщина явно была не в своём уме, раз заставляла меня такое делать. "И зачем я с ней попёрся?? ! - ругал я себя. - Острых ощущений захотелось - вот и расхлёбывай, извращенец хренов!".

В ответ Людмила Фёдоровна как-то мгновенно потеряла всю весёлость, сделалась очень спокойной и строгой. Она молча сгребла одной рукой мои штаны с трусами, лежащие по-прежнему на стиралке, второй слегка взяла меня за локоть и повела в комнату. Подойдя к окну, она открыла его.

- Значит так, Алёша, - сказала она ровным голосом, в котором справедливости ради надо отметить ещё слышались нотки опьянения, - или ты делаешь то, что я тебе велю, или твои шмотки сейчас полетят в окно. И ты пойдёшь себе спокойно домой, но только сначала с голой задницей ты их должен будешь достать. Устраивает тебя такой вариант? Ты чего вообще кипишишь? Сам же со мной пошёл, я тебя не тащила. Сам согласился, что тебя надо наказать. Вот я тебя и наказываю. Чем же ты недоволен?

Чёрт возьми, а ведь и в самом деле - всё так, как она говорит, мало того - именно это я и подумал минуту назад! Да, видимо, выхода нет. Перспектива бежать за шортами и трусами на улицу с голым задом меня абсолютно не прельщала. Ладно, придётся потерпеть:

- Ну?? ! - вновь загремела Людмила Фёдоровна. - Что молчишь? Скажешь, я не права?

- Нет, Людмила Фёдоровна, Вы абсолютно правы, - печально, хоть и спокойно ответил я. - Я сам во всём виноват и заслуживаю того наказания, которое Вы сочтёте нужным.

- Вот и молодец! Сразу бы так! - она снова повеселела. - Давай, дуй в ванную быстро: ссать хочу, не могу уже!

Мы вернулись в ванную.

- Давай, лезь и ложись на спину! - последовал приказ.

Я снял единственные предметы одежды, остававшиеся на мне до сих пор - футболку и носки - забрался в ванну и лёг на спину, как мне было велено. Вслед за мной залезла Людмила Фёдоровна - уже без трусов! - расположившись так, что моё тело оказалось между её полных и стройных ног. Затем она присела прямо над моим лицом. Да, конечно, меня ждал (как мне тогда казалось) кошмар, но вполне возможно, что он был не такой уж большой платой за то потрясающее зрелище, которое предстало в тот момент перед моими юными, невинными глазами! Надо мной нависла белоснежная монументальная попа Людмилы Фёдоровны! Её ягодицы имели головокружительно-будоражащую правильную округлую форму, они блестели, сияли и, что характерно, не имели ни морщинки! Я в том момент не знал, сколько лет Людмиле Фёдоровне (чуть позже выяснилось, что ей аж 45!!!) , но прекрасно понимал, насколько это офигенно женщине, годящейся мне в матери иметь попу столь гладкую и подтянутую, как у 20-летней девушки (с порнографией я на тот момент уже был знаком не понаслышке) .

Ложбинка между двух этих невообразимых полушарий, словно бы представляющих собой ожившее творение Праксителя, сводила с ума не меньше чем сами ягодицы! Из неё тянуло запахом - понятное дело, после туалета, - но что поразительно, этот запах не был противным! Он был резким, терпким, но вовсе не вонючим! В мыслях пронеслось, что я, наверное, всё-таки действительно маленький извращенец, как и охарактеризовала меня Людмила Фёдоровна.

Но, что на самом деле абсолютно выдуло мне из головы все остатки разума, так это нависшая прямо над моими губами пизда Людмилы Фёдоровны! Поймите правильно, я не сторонник того, чтобы матюгаться через каждое слово, но ЭТО чудо никак нельзя было назвать иным словом! Тут не скажешь ни "писька" , ни "пиписька" , ни тем более "пися" , ни даже "влагалище" (да, читатель, в 13 лет я уже знал это слово, поскольку ещё в 3-м классе подглядел у родителей не особенно-то и хорошо спрятанную брошюрку "Сексуальная техника"!) . А слово "пилотка" мы в 92-м году говорили и писали исключительно через букву "И" , подразумевая под ним лишь головной убор и ничего более! =) ) Но так или иначе половой орган Людмилы Фёдоровны, представший внезапно перед моими глазами, и губами, и вообще лицом, никак иначе, как ПИЗДОЙ, назвать было невозможно, а ещё того правильнее - ПИЗДИЩЕЙ. Это была огромная, мясистая, влажная и волосатая щель, и ТАКОЕ ТАК близко я увидал впервые в своей жизни.

Понятное дело, что просмотр порнухи уже успел дать мне представление о том, как должно выглядеть то самое сладенькое женское местечко. Понятно, что бывая на пляже, не в тот, так в другой раз увидишь маленькую щёлочку между пухленьких ножек резвящейся голышом девчонки 3-5 лет. Помню, как будучи с родителями в Сочах лет, наверное, в 9-10, я имел контакт с голой девчонкой самого старшего, наверное, возраста, который когда-либо видел - ей, я подозреваю, было лет 7-8. Причём на глазах у родителей. Не раскатывай губы, читатель, ничего такого не было: девчушка просто взгромоздилась на какую-то металлическую байду и не смогла слезть, а я всего лишь помог ей спуститься, поддержав под руки. Однако не могу сказать, что это не было волнующе: