Больницу неслабо трясло. Да так, что Андрей летал от стены к стене. И какие-то руки, схватив его за воротник больничной рубахи, швырнули. И он пролетел по воздуху и упал на свою в палате постель.

Андрей почувствовал, как его сердце дернулось несколько раз судорожно и остановилось. Остановилось все. Так ему показалось. И наступила вдруг сплошная непробиваемая тишина. Гробовая тишина, и черная тень стояла перед ним. Перед его постелью. Рядом и склонившись над своим сыном Вуаленфуром в теле Сурганова Андрея, когда все кругом сотрясалось, как от девятибалльного землетрясения и осыпалась вся штукатурка, и известка в самой его палате. И мелькание, каких-то за дверями палаты черных теней. И дикие ужасающие крики. Крики, где-то там за его дверями и палатой. Крики больных и дикий звериный истошный рев. Рев каких-то кошмарных чудовищ, или зверей.

Он почувствовал, как острая колющая боль пронзила его в груди под больничной рубашкой сердце. Боль скрючила его конвульсивно судорогой все тело. И он сполз на пол с постели, рухнув с криком, и забился в судорожной смертной агонии. Задыхаясь, и не мог восстановить свое сбившееся резко тяжелое во сне дыхание. Он, просто задыхался, хватаясь за грудь и горло, пытаясь прокашляться, но все было тщетно.

И это в тот момент, наступившего светопредставления. Эта боль пришла с этим землетрясением. Казалось это землетрясение здания больницы, вызвал его сердечный приступ.

Он сполз, задыхаясь, с постели, хватаясь за горло и грудь.

- Изуфуиль! - он, задыхаясь, кричал на всю свою закрытую на три замка одиночную палату - Азраил! Отец! - кричал Вуаленфур голосом Сурганова Андрея - Забери меня отсюда! Верни меня в мой мир!

Палату трясло, и качались стены. Поехала постель к одной из стен. Громко ударившись о каменную стену.

- Изуфуиль! - он, прокричал снова, глядя на тень стоящую перед собой.

- Я пришел за тобой, сын мой - прозвучал голос черной высокой похожей на монаха тени, тени раскрывшей в стороны шесть огромных, похожих на птичьи крыльев. И из-за спины его вышла женщина лет тридцати. Совершенно голая. В высокой золотой короне на голове, на черных вьющихся змеями длинных волосах. Ее те волосы были действительно похожи на вьющиеся в блестящей чешуе змеи. Змеи Медузы Горгоны. Глаза меняли цвет, всех цветов радуги, пока не стали совершенно черными, как сама ночь. Она, раскачивая нагими красивыми бедрами на ногах, которые оканчивались трехпалыми в чешуе с когтями стопами, вышла и остановилась рядом с высокой черной крылатой тенью.

- Я здесь, любимый - произнесла Изуфуиль - Я пришла за тобой, как обещала.

- Пора сын, мой Вуаленфур - произнесла черная крылатая высокая тень - Пора вернуться домой.

Черная крылатая тень протянула Андрею Сурганову руку. И он не заметил, как стал отделяться от своего первого человеческого умершего тела. Но сзади его снова, кто-то схватил. Он почувствовал, как вонзились сразу четыре с длинными кривыми когтями чьи-то руки. Они, пронзив его уже второе, выходящее из первого тела, вцепились мертвой хваткой в плечи и руки, и потащили назад в первое умершее тело. Тело человека.

- Не пущу! - раздался звериный рев из-за его спины - Ты нужен мне! Ты моя жизнь! И я не отдам тебя им! Прочь твари! Он мой! Только мой, и ничей больше! Ничей больше!

В это время Изуфуиль подскочила на когтистых трехпалых ногах к выходящему из тела Андрея ангелу Вуаленфуру и ворвалась прыжком, пролетев сквозь второе светящееся ярким лучистым светом тело. В лежащее мертвое человеческое тело. Тело, которое только, что принадлежало умершему человеку. И из которого, торчали те с когтями с громадными когтями красного цвета покрытые чешуей руки Диамира, и которые держали Вуаленфура за плечи и обе руки. И ангел, как не пытался, тщетно пытался вырваться из этого захвата.

Изуфуиль ворвалась внутрь мертвого Андрея Сурганова, и исчезла там. И тут же руки Диамира отпустили Вуаленфура. И он, освободившись, с криком новорожденного младенца, отлетел прямо в другие руки. Руки своего родного отца. Ангела смерти Азраила. Который схватил его, своего заново рожденного маленького Небесного мальчика, прижав к своему черному призрачному крылатому телу.

***

- Я, не дам тебе, так просто умереть, тварь человеческая! - ревел диким зверем Диамир - Не дам! Ты не сдохнешь, вот так! Я тебе не дам, разделиться!

Появились снова те трое из черного мира. Они, вышли прямо из мрака черной ночи и в самой трясущейся от землетрясения и осыпающейся стенами палате. И набросились на умирающего Андрея, пытаясь сделать все, чтобы он не отдал Богу душу. Они черными призраками закружились вокруг его покинувшей тело души, но не смогли схватить его. Вернее, его им не дали. Некто из мира мертвых, словно, подтолкнул его вверх, и он полетел туда, куда уходят умершие. Он попал в светящийся длинный живой энергетический туннель, уходящий вихрем, куда-то вверх.

Это Вуаленфур вытолкнул его из себя и помог спастись от преследователей его измученной земной жизнью человеческой души. Это его была благодарность за то, что Андрей Сурганов был долгое время его вместилищем, сосудом его ангельской Небесной души. Это благодарность за прожитые вместе долгие годы, годы до полной свободы.

Его личный лечащий врач Вероника Климова, так никогда и не узнает, как умер ее любимый пациент этой ночью. В больничной своей камере палате. Она лежала мертвой уже давно в своей квартире на девятом этаже высотки. С широко открытыми от пережитого кошмара и ужаса карими безумными глазами. Сойдя окончательно с ума, она изрезала себя хирургическим взятым из ее медицинской сумочки ножом. В собственной спальне находясь под воздействием постоянного и не проходящего ужаса и страха, так и не сумев найти выход из того мира в который она попала. Не сумев совладать со своими распаленными одинокой тридцатилетней женщины необузданными сексуальными желаниями. Она так и не вышла из того жуткого инфернального потустороннего мира, в который она попала. Заблудившись в нем навсегда. Сама, сойдя с ума и покончив с собой, как тот Гавриков.

Она стала видеть те миры. Миры Сурганова Андрея и бродить там, и этому не было уже конца. Она потерялась во времени и в реальности, напуганная всем, что там сама увидела и ее душа просто пропала там растерзанная злобными и прожорливыми лярвами того потустороннего кошмарного мира. Мира второго уровня.

А тело Андрея Сурганова найдут лежащим на полу возле своей постели, лежащим на спине. И тоже с широко открытыми глазами. С вывернутыми наизнанку сломанными руками и ногами и вывернутыми наружу ребрами. А его душа, уже давно была там куда, уходя и не возвращаются умершие.

Он, в данный момент ехал на поезде, уносящем его по тому межпространственному туннелю, куда-то вдаль.

Мимо остановок и мелькания столбов и проводов. Мимо проносились какие-то остановки, на которых стояли люди. Но, поезд наполненный мертвецами летел мимо них.