Наташа опустилась бы на землю, если бы ее не подхватил Леша. Пойдем, пойдем, шептал он ей, не надо смотреть, уводя Наташу подальше в кусты. Наташа безропотно шла, уже ничего не понимая. Она села на траву, там, где он посадил, и смотрела, как он гладит и ласкает ей грудь.
- Ты большая, взрослая, - шептал он ей, - время пришло...
Сначала ей было просто приятно, но когда он спустился с поцелуями туда, вниз, ей стало очень приятно. Она застонала, гладя его волосы, пока он играл языком с ее клитором. Этот поцелуй еще лучше, подумала она, вздрагивая от наслаждения. Когда он расстегнул и стал стягивать юбку, она приподнялась и помогла ему руками, быстрее, быстрее, она мешает. Она большая, она хочет, и кто ей что скажет. Мама с папой, которые там делают такое? При воспоминании о том, что там делают мама с папой, у нее из пизды даже брызнуло соком и скрутило от приступа удовольствия, так это было возбуждающе.
И только когда по пизде заскользила головка лешиного члена, она внезапно зажалась.
- Я еще девочка, - стесняясь, сказал она. Да, она хотела, она очень хотела, но все закрутилось так быстро, она еще не успела ничего решить, и дело не в маме и папе, а просто было немного страшно ей самой.
Леша поцеловал ее в губы, - Я понимаю. Хочешь, тогда по-другому?
Она кивнула, не понимая, как по-другому, но какая разница, если это по-другому. Леша мягко перевернул ее на живот, раздвигая ноги и размазывая ее соки вверх, между половинками попы. Наташа поняла, о чем речь, и застонала от страсти, да, да, пусть туда, это будет то же самое, только безопасно и нестрашно.
Впрочем, страшно оказалось, но только пока член входил, мягко, но неумолимо раздвигая мышцы ануса. Как только анус сдался, все пошло, как по маслу. Член раздвигал ее и натирал ее изнутри, набивая удовольствием с каждым толчком. Я женщина, ну, почти женщина - меня ебут! , - с каким-то внутренним ликованием подумала Наташа, и от этой мысли из пизды у нее снова брызнуло, и она, пропустив руку снизу, начала отчаянно натирать клитор. Кончили они с Лешей вместе, и долго молча лежали, обнявшись и смотря на облака в небе.
***
Олег забрел в кусты поглубже, и сел на первой же полянке. Оттуда не было видно стоянку, и царил мир и покой. В залитой солнцем траве один хор кузнечиков по очереди перекликивался с другим хором, и это убаюкивало. В тени деревьев, которые становились уже длинными, было прохладно и приятно для разгоряченной кожи. Он не мог смотреть в глаза жене, и ему надо было все обдумать. В голове крутились какие-то доводы и обоснования, почему это очень важно и одновременно ничего не значит, и кто виноват, и что делать.
- Дядя Олег.
Сзади него стояла Олеся с книжкой, полностью голая. Волос на лобке было еще мало, и разрез на пизде был похож на туго сжатую щель между двух набухших валиков плоти. Она села рядом с ним, раскинув ноги и отбросив книжку в сторону. Олег сбоку посмотрел на упругие тити, ровный живот, переходящий в крутое пике промежности, слегка чернявой от поросли.
- Вы хороший, - сказал она.
Олег хмыкнул. Да уж.
- А можно я вам пососу? , - так же простодушно и открыто сказал Олеся.
- Что?!
- Ну член, конечно, - так же просто объяснила Олеся, и даже взяла его член рукой.
Член, недавно опустошенный, еще не реагировал, свисая колбаской из волос. Олег непроизвольно дернулся, сжав ноги, но сжал вместе с ее рукой и своим членом. Так что Олеся просто стала подергивать рукой, двигая кожей по его члену.
- А чего он у вас не стоит? , - спросила она
Олег даже застонал от такого потока беззастенчивой наивности. Кто же у мужчин такое спрашивает? Олеся вытащила руку, посмотрела на нее, и сказала:
- Ну, тогда вы мне.
- Что?!
Олеся пристально взглянула на него, с каким-то даже сожалением, и сказала:
- Вы прямо ничего еще не понимаете в сексе, да? Ну конечно, мою пизду.
- И думать не мечтай, - как мог строго сказал Олег.
Олеся стала подниматься.
- Ну, тогда я скажу папе и маме, что вы меня трогали, и засовывали мне в пизду руку.
- Что?! Чёрт, - простонал Олег.
- Плохо вам придется, - искренне посочувствовала Олеся.
- Да что ж ты хочешь-то от меня?
Олеся засуетилась, ложась и поудобнее устраивая попу в мягкой траве.
- Вы будете лизать и сосать мне внизу, вон там. Прямо сейчас... Сейчас! , - так непреклонно сказала она, что у Олега уже просто не оставалось времени придумать, как выпутываться.
И, кряхтя и чертыхаясь, он прилег между ее ног, набираясь духу лизать дочке новых знакомых. Не то чтобы это было ему вообще неприятно, и даже то, что она была еще девочка, его мужское естество воспринимало нормально. И даже с некоторым удовольствием. Вон она какая чистенькая, нежненькая, мягонькая, пизденка-то. В какой-то другой ситуации, воображаемой, где-нибудь там в Таиланде-Зомбиланде, например, это было бы и вовсе окей. Но здесь, сейчас, ее - тут похоти не достаточно. Он вздохнул и лизнул самый верх разреза. Олеся вздрогнула и напряглась, но сразу расслабилась...
- Это приятно...
Олег уже успел не на шутку разойтись, почти что со спортивным азартом выискивая все новые способы заставить ее реагировать, когда она вдруг сжала его голову своими ногами, обхватила руками, почти обвилась вокруг него вся целиком, и стала молча вздрагивать в оргазме.
- Что вы делаете с моей сестрой? , - голос был тихим, но звенел таким гневом, что Олег сжался, ожидая удара сзади. Он и не слышал, когда подошел Алеша, и что он видел. Хотя чего уж тут не видеть, все ясно. Олеся расслабилась, откинулась на траву, отпустив голову Олега, и вдруг только сейчас заметила брата.
- Ой, - она прыснула прочь, как кузнечик.
- Пап, подойди-ка сюда, - тем же звенящим голосом крикнул он в сторону лагеря.
Олег медленно сел и стал раскачиваться, как от зубной боли. Он уже вообще перестал понимать, что происходит, и что с этим делать.
***
Марина после секса с Мишей забилась в палатку, переживая те же чувства, что и Олег. Она спорила сама с собой, оправдывалась и объяснялась, и выходило, что все нормально, и ничего менять не нужно, и все это просто классное приключение.
- Марин, - в палатку, наклонившись, заглянула Оля, и между двух ее раскачивающихся грудей Марина видела треугольник ее волос внизу живота.
Марина махнула рукой, не желая разговаривать.
- Ну уж нет, - Оля залезла в палатку, и даже аккуратно сдвинула полотнища, закрывая его, как будто отрезая себе пути для бегства.
Марина лежала на спине, тупо глядя в потолок. По нему бегали солнечные зайчики, но уже с другой стороны. Оля села рядом с ней, оперевшись на руку, и с сочувствием смотрела.
- Понимаю, ты обиделась. Но совершенно зря. Я не хищница и не разлучница. Посмотри на меня!
Дождавшись, когда Марина посмотрит, она улыбнулась во все тридцать два зуба.
- Видишь? . . Он даже не изменил тебе, и ты не изменила ему. Вы же делали это вместе, и открыто, и с удовольствием. Вы же если в магазин сходите вместе, и купите разное -друг другу этим не измените? Ну вот так и тут. Это просто совместное удовольствие. Еще один вид семейного секса. Как новая поза.
Марина зашевелилась, оживляясь. Это были новые аргументы, и они падали на благодатную почву. Оля сразу уловила перемены в настроении.
- Это очень просто, и очень хорошо. Видишь, это тело, - она провела рукой по всем изгибам своего тела.
- И это тело, - она провела, легко-легко касаясь ноготками, по коже Марины, от грудей до лобка.
- Это твои волосы, густые, шелковистые, - она запустила руку в ее волосы. Потом стала нежно водить по ней рукой, приговаривая:
- Это твои брови...
- Это твои глазки...
- Это твой носик, очень красивый...
- Это твои губки, такие мягкие и чувственные...
Марина вздохнула, подняла руки на живот, сложила их вместе, тут же разомкнула и положила назад вдоль тела, тяжело задышав.
- Это твоя шея, длинная, лебединая...
- Это твои груди, одна другой красивее...
- А на них сосочки... , - тут Оля наклонилась, и мягко взяла в губы один из сосков, и когда он начал твердеть, отпустила и продолжила:
- Твой животик...
- Твои ножки...
- Между ними пися с волосиками... Нигде ничего плохого, за что следовало бы стыдиться... Они просто есть, и им должно быть хорошо...
Продолжая играть пальцами у Марины на клиторе, она снова наклонилась, проводя по коже Марины волосами своей челки, поцеловала грудь, потом шею, потом губы. И Марина ответила на поцелуй...
Когда они отлизывали друг другу валетом, со стонами и вздохами, в палатку заглянула Наташа, но увидев прямо перед носом мамину пизду, во всю ширину ее раздвинутых ног, в которой почти утопал нос тети Оли, она быстро ретировалась. Заметила ее только Оля, но ничего не сказала, только глубже вонзила язык в недра Марины.
***
- Он изнасиловал Олесю.
Миша выпучил глаза.
- Это она меня изнасиловала, - монотонно сказал Олег, так и продолжая раскачиваться.
- Ты. Выебал. Мою дочь? , - как будто все еще не веря, переспросил его Миша.
- Нет, конечно, ты что... Был только орал, - на слове "орал" голос Олега осекся и охрип.
Миша тяжело засопел.
- Орал, говоришь... И что нам с тобой сделать, за орал? А?
