Пролог 1 Части
Это нерассказ, это скорее исповедь, желание оправдаться. Я пишу его по следам нашумевшего секс-скандала, о котором я полагаю, узнали во всех уголках страны.
Меня зовут Ева, и я эксгибиционистка. Теперь в этом я не стыжусь признаться ни сама себе, ни читателям. Я? не красивая женщина, обыкновенная, но у меня особенная фигура, так что вниманием к себе, лет эдак с: надцати, я не обделена. С детства я занималась гимнастикой, потом пошел быстрый рост, налились грудь и бедра, гимнастику пришлось оставить.
В 14 лет мой рост уже составлял метрсемьдесятшесть, и родители от правилименяв волейбольную секцию. Примерно с этого возраста я подолгу стояла голой у зеркала и разглядывала себя. Стройная, крепкая грудь, светлые большие соски. (Тогда я почему-то была убеждена, что большие соски -это красиво) . Длинные ноги, круглая попа. Серо-зеленые глаза, волосы каштановые, слегка вьющиеся, правда, не густые. А вот лицо было совсем заурядным. А как хотелось быть красивой и разить наповал всех принцев на все хбелых конях, но увы, я, как и многие в этом возрасте, узнала, что такое быть обойденной вниманием.
Но пришло друго евремя. Когда заканчивала гимназию, я достигла метравосемьдесят, мужчины заглядывались на мои крутые бедра с круглой попкой, стройные ноги игрудь третьего размера. Правда, это все были мужчины повзрослее, но я не теряла веру, что мой принц объявится рано или поздно. Ничего особенного в сексуальном плане во мне не было. Никаких таких особых желаний. Да, я мастурбировала (как и мои подружки) , лет с шестнадцати, но редко. Да, совсем неромантично потеряла невинность наприятельской гулянке. Даже плохо помню парня, который лишил меня девственности. Да, напивалась, и вдругие раз ыпозволяла случайным ухажерам добиваться себя. Но, так вели себя многие мои сверстницы. Повторюсь, я не была особенная, разве что рост и сила:
Моя история начинается после того, как в моей жизнислучилась первая неподдельная любовная драма. Мой парень-Кшиштоф, жил в столичном пригороде, у него богатые родители, престижная работа, плюс семейный бизнес. Мне стоило неимоверных усилий, после педагогического университета устроиться в столичную школу, чтобы быть рядом с любимым. Мы должны были повенчаться. Я познакомилась с его родителями, а он в ответ собирался ехать к моим. Но в один прекрасный день, я получила СМС: "прости, ялюблю другую, прощай".
Неважно, как я это пережила, суть в том, что министерство образования предложило мне ехать в новую гимназию, далеко на периферии, где рос город из приграничного села, и бурно текли денежные ручейки. По большому чету, переезд был ультиматумом, так какиз-за своей трагедии я пропустила много дней на работе, вела уроки отвратительно, да еще и поссорилась с дирекцией.
В новой гимназии был свежесобранный непритершийся коллектив. Восновном выпускники университетов. Но некоторых "ветеранов" подтянули из других гимназий. А директором назначили болезненного пенсионера, вытащенного для этой должности со своей пенсии. У меня была своя квартирка, которую временно выделило министерство, немного поношенной одежды, даренная родителями мебель и желание начать жизнь сначала.
ЧастьI.
Мне нарезали часы по предмету на полную ставку, хотя классы были еще недоукомплектованы. В них были в большинстве дети чиновников, служащих и разбогатевших на граничной торговле родителей, перебравшиеся из недавних развалюх вновенькие апартаменты или виллы районов свежей застройки.
Я часто замечала на себе мечтательные и возбужденные взгляды подростков. И не думайте, что это были исключительно мальчики! Такие времена. Почти все мои студенты мне казались избалованными инаглыми сынками идочками, незаслуживающими своего достатка.
В ту пору мне бы выглядеть поскромнее. Мои средства, однако, были небольшими, я мало обновляла гардероб. В результате, мои студенческие шмотки были слишком вызывающи, как пофасону-молодежный стиль, так и по причине отставания вразмере. Брючки стали слишкомо бтягивающими, блузки короткими. Но поначалу мне и в голову не приходило придавать этому значение.
Среди педагогов оказались восновном женщины. Из мужчин только старый алкоголикфизик, да директор, да невзрачный, хоть и молодой, математик. Но зато - еще и- шикарный мачо, в лице спортивного учителя. Курчавый жгучий брюнет, Вацлав, с фигурой Аполлона и лицом голливудскойзвезды. Все молодые учительницы были влюблены в него, подозреваю, что ибольшая часть старшеклассниц тоже.
Ни шатко ни валко прошли осень и зима. Теперь к главному. Вызнаете, что такое шантаж? Вряд ли на себе лично. Гадостливое ощущение позора, бессилия, чувство тягостной безысходности. Страх, - настоящий, как перед бандой с ножам и в темно мпарке. Чувство западнии опутывания сетью.
А началось все не заметно, и по началу не вызвало чувства тревоги.
Как-то вечером я узнала от соседей, что уменя побывала полиция, но не придала этому значения, тогдая как раз проходила регистрацию жительства. Потому меня из сумочки в гимназии пропала самокрутка, приготовленная на окончание занятий. (Увы, это стала для меня с определенного временине что вроде успокоительного) . Я все еще не чувствовала тревогу. Потом возле гимназии ко мне подошел Ян, мой ученик, стрельнуть сигаретку. Я не курю. Только марихуану, только из-за нервов. Сигареты крайне редко, только если травки нет совсем. Его не должно было быть там, занятия давно кончились. Я сказала, что у меня нет, и курить в его возрасте вредно. Он ухмыльнулся и сказал: "а травку в твоем возрасте не вредно"?
Вот тогда я испытала шок. Его "ты" меня оскорбило больше, чем его знание о моей слабости. Я вспомнила все - и полицию, и пропавший пакетик. Но уже ничего нельзя было исправить. На следующий день на выходе из гимназии ко мне подошли четверо моих шестнадцатилетних будущих мучителей. Адам, Ян, Катажина и Анджей. Ян протянул мне конверт. Подростки полукругом обступили меня, сзади было только здание гимназии. В конверте были фотографии. Я была в панике, было желание накричать, отпихнуть конверт, сбежать, в конце концов. Но я трусиха. Я боюсь решительных действий. И благоразумие одержало верх.
На первой фотографии была моя спальня с выдвинутым ящиком будуара. Дальше крупным планом пакетик с травкой в нем. На следующей сам пакетик, очень крупно. Потом пакетик на весах и плечо человека в полицейской форме. Дальше хуже - моя раскрытая сумка на столе учителя в классе. В ней самокрутка и огромный пакетик марихуаны среди прочих вещей.
- Не мой пакетик, подкинули! - вырвалось у меня в гневе.
- А кто поверит? - парировал Адам.
- Тянет на торговлю, - добавил Ян.
- Несовершеннолетним, - хохотнул Анджей.
Теперь у меня все похолодело, только сейчас пришло осознание, насколько сильно я запутана в их сетях.
- А я засвидетельствую, что ты мне предлагала покупать, -продолжала их подружка.
- Что вы хотите от меня? -я протянула конверт с фото, дальше не было смысла смотреть.
- Сделаешь кое-что, - серьезно, без издевки ответил Ян. - Завтра у нас последний урок у вас, пани Учительница, (скрою свою фамилию) так задержитесь в классе, Катажина к вам подойдет.
Несмотря на всю мою ненависть к этим подонкам, я испытала некую благодарность смены "ты" на "пани Учительница".
А мне, значит, дали время - денек, чтобы я прочувствовала всю безысходность ситуации.
На следующий день перед последним уроком я выкурила в учительском туалете косячок. Некстати вошли две мои коллеги Магдалена и Анна. Последняя проводила меня внимательным изучающим взглядом, но мне было наплевать. Что ж, пускай нюхнут кумарчику. Урок, как ни странно, прошел нормально. Я держалась, а шантажисты вели себя даже любезнее, чем обычно. Я отпустила свой немногочисленный класс, а сама, колени не держали, села к своему бюро. Сердце щемило ожиданием чего-то неотвратимого.
Катажина, двигалась последней в потоке учеников. Она не вышла, а закрыла дверь и повернула ключ в замке. Я считала, поначалу, ее приличной девочкой. Красивая блондинка среднего роста, с пышной грудью, с большими амбициями. Я ошибалась.
Катажина пренебрегла предисловиями, приступила сразу к делу.
- Завтра до началазанятий совершишь маленькую прогулку. С Адамом. Он тебя встретит на парковке у лесной зоны. Знаешь прогулочную дорожку?
Гимназия стояла спиной к лесному массиву. Справа были поля и старое село, слева и впереди через сквер - новые кварталы. Я знала, что старое село и новостройки соединяет дорожка позади гимназии через лесок. Это длинный путь, короткий же пролегал по улице перед сквером у гимназии. На лесной дороге выгуливают собак, выходят на пикники, катаются на велосипедах и просто гуляют. Сама я там еще не была.
- Не знаю, - помотала я головой.
Катажина достала мобильный и тут же позвонила. Я услышала из разговора, что прямо после выхода изздания мне нужное место покажут.
- Поняла?
Я кивнула.
- На парковке поставишь машину, снимешь свой плащ. Отдашь его Адаму. Он тебя будет ждать. Дойдешь с ним до задков гимназии, встретишь нас, вернешься также.
- У меня же нет машины!
- Сегодня вечером будет!
- Это все? - мой голос ломался, я чувствовала, подвох впереди. (Про машину и не подумала выяснять) .
- Катажина криво усмехнулась. Она не стыдилась смотреть мне прямо в лицо, а скорее даже получала удовольствие от моего униженного состояния.
- Из одежды на тебе выше талии ничего не должно быть.
Я похолодела, чего-чего, а такого я не ожидала никак. Ну оценки там, экзамены, деньги в конце концов. Но обнажение! Катажина не стала ждать моего выхода из ступора. Она отомкнула дверь и головой качнула к выходу. Я поплелась за ней, лихорадочно соображая, как мне выпутаться из всего этого.
Вся четверка была на месте. Ян с Катажиной обнялись, с другой стороныприсоединился Адам. Они развернулись спиной ко мне и удалились. Я посмотрела на Анджея. Как мне теперь отпереться?
Анджей не удостоил меня словом, он повернулся в полной уверенности, что я проследую за ним. И я поплелась. Узкая тропинка начиналась у старого забора (куда не добрались строители) на задворкахгимназии, где дальше был брошенный пакгауз. Все кругом заросло ползучими кустами и молодыми деревьями. Я завела разговор с учеником. Я жалилась и взывала к его совести. Он не оборачивался, а догнать мне его было трудно. Каблуки проваливались в мягкую почву.
