На другой раз через несколько дней уже никаких болезненных ощущений не было, было очень приятно.

Еще через несколько наших "свиданий" , после принятия душа и взаимного сосания гениталий, Борис, улегшись на кровать, предложил:

- Вадик, если ты хочешь ебаться, то должен сначала поласкать своего партнера, как делаю я. Полижи язычком мою попочку. Не бойся, я же подмылся.

С этими словами он раздвинул свои булки, и моему взору открылся его, обросший черными курчавыми волосами, анус. Кожа вокруг него была намного темнее, чем на его ягодицах, шоколадного, почти черного цвета.

Я сидел рядом с Борей, со страхом смотря на его раскрытое очко, не решаясь сделать, что он мне предложил. Лизание жопы по тогдашним детским, пацанячим понятиям считалось большим западлом. Хотя к тому времени я сосал его член и даже глотал его кончину, но решиться полизать его жопу никак не мог. Наконец я нагнулся, нерешительно приблизил лицо к его заду и осторожно начал лизать. Пахло мылом, а вкуса никакого не чувствовалось. Сначала я старался не подходить близко к дырке, но потом, все-таки, коснулся ее языком. Это было интересно! Я начал обильно слюнявить дырку, стараясь, по совету своего друга, протолкнуть в нее язык. Не сразу, но мне удалось раздвинуть сфинктер и просунуть в него кончик языка. Боря застонал. Так продолжалось минуту, может две - не помню. Потом Борис, смазав вазелином мой писюн, засунул его в свою дырку: и все опять повторилось.

В то лето мы с удовольствием занимались "этим" часто, при каждой встрече, не боясь "запалиться". Я никак не мог насытиться своими новыми ощущениями и очень скучал по другу, когда мы с родителями уехали на месяц в отпуск. Я познакомился с родителями Бори, стал как бы членом его семьи. Мои родители тоже знали Бориса, относились к нему хорошо, знали о нашей дружбе, о том, что я хожу к нему в гости, не догадываясь о наших более чем близких отношениях. В те времена никто "про это" не говорил, не писали в СМИ, потому что в СССР нет даже секса, а "такое" представить нельзя было даже в самом дурном сне.

Начался учебный год, и я пошел в 3 класс. Наши встречи стали редкими, потому что мы учились в разные смены, Боря готовился к экзаменам и продолжал встречаться с Мариной, к тому же у нас стало больше тренировок и свободного времени оставалось очень мало, но мы все равно встречались и играли в свои игры на протяжении всего года.

Весной следующего года мне исполнилось 10 лет, и пришлось на практике применить уроки, полученные у Бориса. В апреле или мае, когда уже было тепло, но еще не было изнуряющей жары, мы гуляли с одноклассником Сашей в роще-лесопосадке за нашим домом, где два года назад играли в "казаков-разбойников" с Игорьком и компанией. Сашка - высокий, симпатичный мальчик с весьма приятной внешностью, большими серыми глазами и стройной фигурой. Он был нашим отличником, правильным и очень прилежным мальчиком из хорошей интеллигентной семьи. Моим близким товарищем он не был, мы до этого никогда с ним не дружили и особо не общались, просто учились в одном классе. В тот день мы случайно встретились на улице, и пошли погулять в рощу.

Увидев те кусты, где меня "пытали" в тот раз, на меня нахлынули сильные воспоминания, от которых внизу живота что-то зажглось, и мой писюн самопроизвольно встал, и мне непреодолимо захотелось трахаться. Боря куда-то в это время уехал из города. Вокруг не было ни души, и я предложил Саше "поиграть в волшебную флейту".

- А как это? - поинтересовался Сашка.

- Сейчас покажу, это взрослая и секретная игра. Только сначала я тебе, потом ты мне. И никому ни слова! Идет?

- Идет! - согласился ничего не подозревающий Саша.

Мы отошли за кусты, я встал перед ним на колени, одним махом стянул с него тренировочные штаны вместе с трусами и, взяв в рот его мягкий, висячий членчик, начал сосать. Сашка обомлел от такого и ничего не мог ни сказать, ни сделать.

Я оттянул крайнюю плоть, обнажив его головку, и стал языком ее обрабатывать. Это был второй пенис, побывавший у меня во рту. Сашкин писюн был кисловато-солоноватым на вкус и имел какой-то непривычный запах, в отличие от Бориной елды, которая почти не имела ни вкуса, ни запаха. При "играх" с Борей мы всегда предварительно мыли свои гениталии. Здесь же все произошло экспромтом, и никто не мог помыть свои достоинства.

Постепенно пиписька его стала набухать и стала совсем твердой. Я вытащил ее изо рта и пальцами немного погонял туда-сюда шкурку. По сравнению с Бориной елдой и даже с моим писюном, Сашкин членик был совсем детским, наверно, не более 7-8 см в стоячем виде и чуть толще мизинца. Он легко целиком помещался в мой ротик. Но яйца его были очень крупными для его возраста, несоразмерны с его достоинством. Сашка продолжал стоять как парализованный.

- Теперь ты мне, - сказал я, вставая с колен.

- Я не могу: так нельзя: - проблеял он.

- Почему нельзя? Я же тебе делал! Мы же с тобой договаривались!

- Мне говорили, что так делать нельзя. Так делают только плохие люди.

- Но я же тебе делал! Я что плохой? Я же твой друг! - убеждал я его.

- Ты хороший и ты мой друг, но, говорят, если пососать пипиську, то можно отравиться:

- Но я же не отравился! - засмеялся я, - Давай, сделай мне тоже, а то я обижусь и не буду с тобой дружить.

- Ладно. Только недолго, - согласился Сашка и нехотя опустился на колени, от волнения даже забыв натянуть штаны. Я спустил свои брюки с трусами и на свободу вывалился мой уже стоящий красавец. Санек высунул язык и слегка лизнул головку, не отодвигая шкурки.

- Все! - сказал он.

- Нет, не все! Открой рот! - приказал я.

Он нехотя чуть-чуть открыл рот, я, засунул туда свой писюн и, крепко держа Сашку за голову, начал делать тазом возвратно-поступательные движения. Я стал увеличивать темп, и мой член стал доставать его горло, вызывая рвотный рефлекс. Саша стал вертеть головой, пытаясь избавиться от моего дружка, стал закрывать рот, зажимая зубами ствол члена и доставляя мне неприятные ощущения. Я вытащил обильно смоченный его слизью писюн и не дав пацану опомниться скомандовал:

- Ложись на живот, я тебе что-то покажу!

Саня был так ошарашен, что даже не пытался натянуть свои штаны, и покорно повалился голой писькой на траву. Я, содрав полностью с него штаны с трусами, лег ему на ноги и, раздвинув руками его ягодицы, начал лизать анус, засовывая туда язык. Саша обомлел окончательно и лежал тихо, боясь пошевелиться и что-то промолвить. Его анус тоже был не мытый и имел какой-то незнакомый мне, кисловатый вкус. Не прекращая обрабатывать его дырочку, я незаметно обильно смазал слюнями свой ставший каменным писюн (хотя он уже был хорошо смочен Сашкиными слюнями) и, одной рукой раздвинув его ягодицы, другой засунул своего дружка в Санину попку. Сашка не ожидал такого, не успел сжать свой анус и, поэтому головка моего члена сразу вошла в его дырку. В следующую секунду я вогнал своего красавца на всю длину. Санек успел только ойкнуть, а я начал его наяривать с темпом заводного зайца.

- Ты что делаешь!!! Ты же меня ебаешь!!! - наконец-то стал возмущаться он. (Именно "ебаешь" , а не "ебешь" говорил он.)