- А погладить нельзя?
- Нельзя.
- Ну я немножко, прошу тебя, - я снова задвигал рукой.
- Дима, ну, Дима, ну все, хватит. Пусти.
И я отпустил ее. Хотя с трудом сдерживался, мне хотелось повалить ее на диван, сделать с ней что-то такое... Но я отпустил ее. Я любил ее и не хотел, чтоб она на меня сердилась. И в эту минуту стукнула входная дверь. Света нагнулась и быстро пристегнула чулки. Она даже не стала одевать трусики.
- Ты же замерзнешь, - сказал я ей, когда вышел проводить ее.
- Я же заходила потом в туалет, - шепнула она, поняв мою озабоченность.
- А-а, - протянул я, удивившись своей глупости.
В школе я больше не ласкал ее, я сознавал, что рано или поздно нас могут заметить и тогда пересудам не будет конца. Я изредка прижимался к ней бедром, но никогда больше не гладил ее ноги под юбкой. Я полюбил ее. Я знал, что и она влюблена в меня. У меня появилась какая-то спокойная уверенность собственника, я был уверен, что мы встретимся либо днем у меня дома, либо вечером, в беседке детского садика, что мы будем целоваться до одури, до изнеможения, что она позволит мне почти все, что я захочу. Я любил ее и не требовал высшей близости, я знал, что она моя, что я не должен злоупотреблять ее доверием.
Взрослое, стыдное слово "жена" шептал я про себя легко и свободно.
Но ласки наши шли по возрастающей. Каждое свидание в детском саду, каждый ее визит ко мне домой для "занятий химией", теперь завершались тем, что либо я снимал с нее трусики, либо уговаривал ее, и она делала это сама. Мои ладони не знали удержу, я ласкал ее холмик Венеры, пальцем я проводил по ее щелке, она почему-то была такой влажной, с удивлением я услышал, что Света тихо стонет, когда я так делаю.
- Тебе что, больно? - спросил я.
- Нет.
- Тогда почему ты стонешь?
- Не знаю, это ты виноват, - она дышала жарко и глубоко.
Перед самими каникулами Катя Слепко позвала нас со Светой к себе на день рождения. Вечеринка прошла на славу, правда, некоторые слегка перебрали, зато мы со Светой уединились в темной комнате и нацеловались вволю. Когда мы шли домой, Света сказала, что ее родители хотят со мной познакомиться.
- Приходи завтра вечером, - промолвила она.
- Хорошо, приду, - ответил я и почувствовал, что краснею. С чего бы это?
Весь следующий день я не находил себе места. Должен ли я был нести цветы ее маме? Кто она мне? Будущая теща или просто мама одноклассницы? А ее папа?
И я пошел без цветов.
Все обошлось. Ее родители оказались гостеприимными и милыми людьми. Меня усадили за стол, мы ели пирог, испеченный Светиной мамой, пили чай, заваренный ее папой. Я глядел на них и удивлялся, дочка была похожа и на папу, и на маму. А еще у меня почему-то все время горели уши. Ее отец обращался к нам странно: "дети мои". Мама называла нас по именам. Когда я уходил, Света проводила меня до первого этажа, мы поцеловались, и я шепнул ей:
- Ты моя невеста, да?
- Если ты хочешь этого, - ответила она, пряча лицо в воротник моего плаща.
- Придешь завтра ко мне?
- А ты этого хочешь?
- Я всегда хочу. Я всего хочу.
- Насчет всего придется потерпеть, - рассмеялась она.
Я не сказал Свете, что завтра утром мои собрались на два дня в гости к брату отца. На ноябрьские праздники. У него как раз юбилей, сорок лет. Меня решили оставить на хозяйстве. Почему я промолчал об этом? Не знаю. У меня не было в отношении Светы никаких дурных мыслей, я был уверен, рано или поздно она будет моей, но какой-то чертенок все время толкал меня и шептал, что нужно делать то, что хочется, что Света тоже хочет близости и вовсе не обязательно лишать ее девственности, можно попробовать какие-нибудь безопасные способы.
Какие, я точно не знал. Я только догадывался. Пацаны трепались об этом.
Поскольку уже шли каникулы, то она пришла, как обычно приходила по выходным, после обеда. Я сказал, что мои уехали. Что-то отразилось на ее лице. Что?
Не знаю. То ли печаль, то ли тревога.
Мы почти сразу уселись на диван, долго и сладко целовались, возбудившись, я стал заваливать ее, и она легла. Я раздевал ее долго, не спеша, я снимал с нее блузку, лифчик, затем мы снова целовались, я гладил ее бедра, я сдвигал вверх низ ее короткой широкой юбки, я удивился, на ней были маленькие голубые панталончики, моя мать заставляла мою сестрицу одевать такие же, когда было очень холодно. Та отчаянно противилась такому наряду.
- Разденься, - прошептал я, - прошу тебя.
Она встала и стала снимать юбку, затем отстегнула пояс для чулок и одним движением сдернула свои штанишки. Она оставалась только в чулках и короткой комбинации. Я притянул Свету к себе. Мы стали целоваться, стоя у дивана, наше жаркое дыхание наполнило комнату. Я ласкал и трогал ее всюду, но все это у нас уже было прежде. Дальше произошло то, чего раньше не было.
- Света, хочешь посмотреть на меня? - спросил я.
- Не знаю, я боюсь, - прошептала она, губы ее дрожали.
Я воспринял ее слова по-своему. Я вскочил и торопливо, путаясь в штанинах, снял брюки. Затем решительно, словно прыгал в холодную воду, сбросил трусы.
Впервые я стоял перед девушкой голым. На мне оставалась только рубашка. Почему я не снял и ее, не знаю. Мой петушок торчал почти вертикально, и я немного стеснялся.
- Ничего себе, - тихо и изумленно сказала Света.
- Что? - виновато спросил я.
- Зачем тебе такой?
- Для тебя, иди сюда, - прошептал я и взял ее за руку.
- Дима, что ты, это невозможно, я боюсь. Мы не должны...
- Немножко, любимая, вот увидишь, я чуть-чуть, я только сверху...
Я прижал девушку к себе, ее голый живот прижался к моему голому животу, и мой твердый, разгоряченный петушок был между нами. Я потянул ее на диван, и мы снова легли. Я задвигался, дикий восторг охватил меня.
- Дима, ты с ума сошел, что ты делаешь, - горячечно шептала она.
- Пожалуйста, Света, пожалуйста, я не сделаю тебе ничего плохого.
- Нет, нет, я боюсь, Дима, не надо, пожалей меня.
- Ну не сжимай так ноги, милая, ну, прошу тебя, я так хочу... Раздвинь...
- Не надо, мамочка, ой, не надо!
- Света, не бойся, я только здесь, сверху, вот так, не бойся, я вот так.
- Ой, Дима, Дима, Дима. Ой!
- Милая, ну, не бойся, я обещаю, я только сверху, вот так, тебе же приятно?
- Да! Только пусть вот так. Так, наверное, можно, да? Ой, ой, Дима! Ох!
- Светочка, девочка моя, я... А-а! Света! Света... Любимая... А-а! А-а!
И наступила тишина. И покой. Только дыхание все еще было шумным.
- Боже, Дима, что ты наделал? - услышал я ее далекий голос.
- Что? - я посмотрел на нее. Она сидела на диване и осматривала себя.
- Ты облил меня здесь, - голос ее дрожал.
- Где?
- Сам знаешь, где.
- Ну и что? Я же только сверху, как обещал. Вот полотенце, вытрись.
- Дима, я боюсь, а вдруг?
- Какой еще "вдруг"? Какая ты глупенькая. Чего ты боишься? Все так делают.
- Кто "все"?
- Ну, парни рассказывали. И залететь нельзя, и приятно обоим.
- Мне, кажется, это опасно. Везде следы. Полотенца не хватит.
- Перестань, не паникуй, если тебе не понравилось, мы не будем так делать.
- Не знаю, я боюсь.
Я поцеловал ее. Мы еще полежали, потом она заволновалась, что ей пора домой.
Мы встали. Одевались вместе, как любовники, как муж и жена, как близкие люди.
Все каникулы мы встречались каждый день. Так, как в тот раз, мы больше не делали. Мы освоили более безопасный способ доставлять друг другу удовольствие.
Мои пальчики стали подлинными хозяевами интимных уголочков ее тела.
- Тебе приятно, когда я так делаю? - спрашивал я, погружая палец в ее щелку.
- Да, только чуть повыше, - отвечала она едва слышно.
- Коснись и ты меня, - шептал я ей, трогая повыше, как она просила.
Я умирал от любви.
В начале она стеснялась, но я все же уговорил ее, и она взяла в свою маленькую ладонь моего петушка. Я содрогнулся от неизведанного ощущения.
Теперь нам обоим было хорошо.
Началась новая четверть. Ноябрь быстро катился к декабрю и однажды Света не пришла в школу. Не пришла она и на следующий день. Зато первого декабря я был удивлен - всегда такая веселая, она была, словно раненый зверек. Ты заболела, спросил я ее. Нет. А что тогда? Приди вечером на наше место. Хорошо, приду.
И я пришел. Она уже ждала меня. Мы обнялись и пошли в садик.
Всю дорогу она молчала.
Я усадил девушку на столик, где столько раз ласкал ее.
Я погладил ее ноги в толстых, теплых чулках.
Она молчала.
- Что-то случилось? - спросил я заботливо.
- Я беременна.
Остальные рассказы Олега Болтогаева Вы можете найти здесь.
